Сергей старше Светы года на четыре, их роман начался, когда она училась на втором курсе, а он – в аспирантуре. Года два чувства были взаимными, Света мечтала о замужестве, а потом Сергей как-то охладел к нашей дочери: встречи стали реже, у него появились другие женщины. Нет, мы на него не в обиде: он Свете ничего не обещал. Но Света... все эти семь лет она живет только им. Вечерами просиживает у телефона: ждет звонка. По первому его зову (а бывает это нечасто) несется, как на крыльях, проводит с ним ночь, возвращается радостная, но следующий звонок раздается нескоро. Мы, да и сам Сережа, уговариваем ее встречаться с кем-нибудь другим, но она об этом и слышать не хочет. Ей звонят, куда-то приглашают, но она отказывается. Говорит: «Либо дождусь Сергея, либо одна останусь!». Вначале Света даже гордилась своей страстью, считала, что оказалась способной на великую любовь. Тех подруг, которые вначале полюбили одного, потом другого, просто презирала. Сейчас она как будто начинает понимать, что ее страсть к Сергею, мужчине, в общем-то к ней равнодушному – это уже не любовь, а нечто болезненное. Ради Бога, помогите дочери, нет сил смотреть на ее мучения, так ведь и действительно останется одинокой...» Света оказалась милой и обаятельной молодой женщиной. Как выяснилось, она и сама пыталась «оторваться» от Сергея, встречалась с другими мужчинами, вступала с ними в интимные отношения, но, по ее собственным словам, «абсолютно ничего не чувствовала». В то же время близость с Сергеем доставляет ей огромное наслаждение и приводит к яркой, сильной оргазменной разрядке. С Сергеем она «сгорает от желания», абсолютно раскованна, готова к любой форме секса, а вот с другими... Когда-то она считала своего любимого человеком необыкновенным, исключительным; сейчас осознает, что человек он довольно обычный, хотя и неплохой. Но избавиться от удивительно сильного влечения к нему – влечения душевного и телесного – не может, хотя и хочет. А годы идут, и жизнь ее пуста, и времени для создания семьи остается все меньше. Но Света ничего не может с собой поделать. Уже и сама хорошо понимает, что не любовь это, а какая-то болезненная зависимость от Сергея, от его голоса, рук, тела – но другие мужчины для нее по-прежнему не существуют. «Влеченье, род недуга...» Женщин, подобных Свете, «зациклившихся» на одном мужчине (нередко равнодушном к ним), разумом прекрасно сознающих, что отношения нужно прекратить, но сделать это неспособных, великое множество. Такие женщины – величайшая загадка и величайшая боль психотерапевтов. Каких только терминов не придумали для обозначения этого состояния: и «любовная болезнь», и «эмоциональная сверхзависимость», и «сверхценная фиксация», и «компульсивное влечение», и пр., пр. Как известно, 23 % жительниц больших городов нашей страны вообще ни разу не выходили замуж. Исследования показывают, что из этих 23 % примерно половина (11 %) пять-шесть своих лучших лет провели в тяжелейшей зависимости от мужчины, с которым когда-то находились в любовных отношениях, а потом отношения свелись к минимуму (иногда и меньше минимума), а фиксация все усиливалась. Годам примерно к 30, отмучившись, они из этой зависимости выходят (точнее, выползают!), но возможность создать семью для тридцатилетней незамужней москвички составляет всего 7 % (!), так что время свое они упустили. Несколько лет внешне довольно невинной «любовной зависимости» перечеркивают все шансы вполне достойной молодой женщины на создание семьи. Подобные состояния поставили перед специалистами два труднейших вопроса. Первый: в чем причина, делающая вполне здравомыслящую, часто незаурядную женщину несчастной; разрушающая жизнь и обрекающая на одиночество? И второй, еще более сложный: как помочь «жертве романтического безумия», как оторвать ее от человека, которому она не нужна, как сделать ее открытой для новой привязанности, новых чувств, главное – для создания семьи? Ни одно невротическое расстройство не порождает столько разногласий, споров, научных дискуссий, сколько любовная зависимость. Ответ на первый вопрос, несмотря на многочисленные исследования целой армии специалистов во всем мире, несмотря на бессчетное количество статей и книг, мы не знаем толком и сегодня. Удивляться не приходится: психотерапия – наука молодая, ей только что исполнилось сто лет, а дело она имеет со сложнейшим механизмом, венцом творения – человеческой психикой, по сравнению с которой космический корабль – детская игрушка. Знаем мы, что эмоциональная сверхзависимость возникает тогда, когда совершенно обычный мужчина совпадает с образом идеального партнера в бессознательной части психики. А для того, чтобы такое совпадение произошло, нужно несколько условий и обстоятельств. Во-первых, этот бессознательный, идеальный образ должен быть строго очерченным, четким и энергетически мощным, способным воплотиться в реального мужчину. У большинства женщин мужской идеал достаточно неконкретен – и слава Богу! Во-вторых, нужно, чтобы в те несколько дней или недель, когда такая фиксация происходит, женщина переживала некое особое состояние – жажду любви, сильную потребность в ярких чувствах. Потребность эта усиливается в периоды напряженности, каких-то жизненных трудностей. Очень часто она даже и не осознается, но из глубин психики управляет нашими действиями. Встретился в этот период женской жизни некий мужчина, конгруэнтный бессознательному образу, подходящий к нему (иногда поверхностно), как ключик к замку, – и замок защелкнулся, часто на долгие годы. Женщина оказалась в плену собственной страсти. Нужны также определенные черты личности женщины, прежде всего – недостаточная гибкость психики. Замок «срабатывает» надежнее благодаря дополнительным факторам: неуверенность в своей привлекательности, страх перед завязыванием новых отношений. К тому же построение новой привязанности требует больших душевных затрат, эмоциональных усилий, а откуда их взять, если все чувства, весь энергетический потенциал отданы другому человеку? Большая группа психотерапевтов полагает, что «любовная болезнь» вообще никакого отношения к любви не имеет, а представляет собой сексуальную девиацию (отклонение), причем специфически женскую: ведь у мужчин она практически не встречается. Эти специалисты подробно исследовали тот факт, что интимные отношения отличаются необыкновенным возбуждением, страстью, возбуждение с годами нисколько не уменьшается, а нарастают, что характерно именно для сексуальных девиаций. В то же время их сексуальные отношения с другими мужчинами (и в попытках вырваться из зависимости, и после разрыва зависимости) коренным образом, качественно и количественно, отличаются от секса с предметом фиксации. Отличия эти столь глобальны, что практически речь идет о раздвоении личности (конечно же, только в сексуальной сфере). Это обстоятельство сродни поведению сексуальных девиантов: у фетишистов, например, бывают жены и любовницы, но с ними они не испытывают и сотой доли той страсти, какую ощущают, сжимая в руках вожделенный предмет женского туалета. (Кстати, степень возбуждения в таких случаях несколькими исследователями измерялась не только путем самоотчетов, самооценки по определенным шкалам, но и суперсовременными электронными методами – от полиграфа до электроэнцефалограммы – и величина обнаруженных различий действительно составляла примерно 100 раз!). «Дело не в любви, – говорят психотерапевты, придерживающиеся этой точки зрения, – именно эти руки, это тело, запах пробуждают в зависимой 150 % ее сексуальности, а другие руки (даже более ласковые!), другое тело не пробуждают ничего, абсолютно ничего. Именно такая сверхизбирательная реакция и составляет основу сексуального отклонения. В некоторых официальных американских учебниках по пограничным психическим расстройствам любовную зависимость уже поместили в главу «Сексуальные девиации». Если любовная зависимость – грубое сексуальное отклонение, а не личностная особенность, то и лечить ее нужно совершенно иначе, чем мы это делаем сегодня. Другая группа психотерапевтов, в основном англичане и голландцы, возглавляемые блестящим психиатром Энтони Кларком, утверждает, что любовная зависимость – лишь одно из проявлений столь распространенного среди молодых женщин расстройства – мягкой эндогенной депрессии, и лечить этих клиенток нужно именно от депрессии. Новую связь женщинам мешает завязать не столько сверхфиксация, сколько присущее депрессиям снижение умственной и эмоциональной активности, а сама фиксация на одном мужчине – тоже свойственное депрессии и описанное еще Авиценной «цепляние» за все старое, привычное, пусть и совершенно неудобное (депрессивные пациенты необычайно привязаны к привычной одежде). Свое понимание любовной зависимости специалисты подкрепляют тем фактом, что в своих центрах они лечат и довольно успешно это расстройство антидепрессантами и противодепрессивными психологическими упражнениями. Кроме того, врачи доказывают, что с окончанием «любовной зависимости» значительная часть клиенток испытывает подавленность, то есть проявляется мягкая депрессия. Но ведь одни женщины, убедившись в бесперспективности своего чувства, со временем перестраиваются, оказываются в состоянии привязаться и полюбить другого, создают семью, а другие на долгие годы фиксируются на недоступном для них человеке. Чем отличаются первые от вторых? Почему сверхзависимости мы практически не встречаем у представителей сильного пола? Какие особенности психики женщины делают ее уязвимой для «любовной болезни»? Ответов на эти вопросы, как и на многие другие, мы пока не знаем... Реабилитация гипноза Какие только методы не применяли специалисты для помощи женщинам, попавшим в психическую и сексуальную зависимость от мужчины, которому они вовсе и не нужны! Лет пятнадцать назад пришли к выводу, что индивидуальная терапия таким женщинам помогает слабо, и стали объединять их в специальные группы «зависимых» – по типу «анонимных алкоголиков» с их двенадцатью ступенями. Последний метод дает чуть лучшие результаты, но в целом эффективность терапии оказывается, прямо скажем, довольно низкой, лечение длительное, а результаты скромные: женщины продолжают сидеть у телефона, ожидая звонка его, единственного и неповторимого. Наиболее эффективным на Западе считается метод Сюзан Гиверц, заимствованный ею у индейцев Тихоокеанского побережья. Заключается он в том, что на расстоянии полукилометра от обрыва женщина (с помощью терапевта) лепит из глины довольно большую статую своего героя, затем отламывает от нее отдельные части (руки, ноги, голову, член) несет к обрыву и сбрасывает, произнося особое заклинание. Эффект замечательный: любовь сменяется неприязнью. Но этот метод хорош лишь для молодых и сильных женщин. На фоне таких неудач специалисты многих стран стали обращаться к несколько забытому и не очень популярному методу гипнотического внушения, немного видоизменяя его. Надо сказать, что гипноз как помощь в последние десятилетия отступил на второй, а то и на третий план, прежде всего, под давлением новых методов психотерапии. Кроме того, великий Зигмунд Фрейд, без особых на то причин и объяснений гипноз недолюбливал, авторитет же создателя научной психотерапии дамокловым мечом висел над этим методом. И вот усилиями специалистов, отечественных и зарубежных, постепенно выкристаллизовалась и сформировалась техника «гипнотического отрыва»: особыми формулами внушения образ любимого удаляется, выводится из психики. В результате любимый воспринимается как человек из далекого прошлого, к которому когда-то вы действительно испытывали сильнейшее влечение, но это было так давно, много-много лет назад... Техника эта сегодня позволяет, наконец, за 3-5 сеансов избавить женщину от ставшей ей в тягость зависимости, от страданий и мук, освободить ее для новых отношений, новой любви, новых радостей. Пример Светланы, о которой мы рассказывали в начале статьи, достаточно убедительно доказывает: если подобная история приключилась с вами или вашими близкими, не теряйтесь и не ждите чуда, а обращайтесь к специалисту. А. Полеев   Источник:  журнал "Качество жизни. Профилактика."   № 2 март-апрель 2002    www.profilaktika.ru